Хирург:
«Вот было позорище, когда я после работы (15 гинекологических УЗИ) зашла в магазин и строго спросила у продавщицы: «Когда последние месячные?» А она сначала быстро и четко ответила: «29 мая», а потом спросила робко: «А вам зачем?»

Акушер-гинеколог:
«После бессонной ночи пришел домой. Жена говорит: «Мне нужно с тобой серьезно поговорить!» Я автоматом выдал: «Иди раздевайся, ложись, готовься».

Невролог:
«Закончила прием больного, для того чтобы позвать следующего, подошла к своей двери и постучала с внутренней стороны».

Стоматолог:
«Муж говорит, что я перед декретом активно болтала во сне. Самый перл был где-то за неделю до ухода: «Не разговаривайте со мной, я вижу ваши зубы. Боже, повсюду зубы! Почему они есть у всех?»

Врач скорой медицинской помощи:
«Я однажды, простывшая и уставшая (сутки на ногах), на вызове ночью подписала ЭКГ: «Главное, все живы».

Врач общей практики:
«А я, возвращаясь домой после кучи вызовов, на вопрос мужа по домофону «Кто?» ответила: «Врач».

Анестезиолог:
«Я отвечаю на звонок частенько: «Реанимация, слушаю».

Инфекционист:
«Или после суток отвечаешь по мобильному: «Дежурный!»

Отоларинголог:
«После многократных телефонных звонков на дежурстве вставила в уши фонендоскоп, приложила его к груди больного и сказала: «Алло»…

Онколог:
«Как-то вышла из кабинета, и на монитор моего компьютера коллега прикрепила приглашение на конференцию. 15 минут я пыталась закрыть его мышкой, чуть не вызвала службу технической поддержки по поводу коварного вируса. Потом бумажка не выдержала и отвалилась…»

Врач-кардиорадиолог:
«Звонок на мобильный вечером, я беру и отвечаю: "Радиология", а там мама мне отвечает: "Педиатрия на проводе" (мама у меня педиатр)».

Хирург:
«Как-то в очереди стояла, подошел мужчина, спросил, за кем я, на что был ответ: "За этой больной…" Я после 2 суток была».

Врач клинической лабораторной диагностики:
«Дневник дочери неоднократно подписывала словами: «Врач Иванова».

Онколог-маммолог:
«Еду в маршрутке и говорю: «Остановите мне в конце менструального цикла».

Отоларинголог:
«Забавно было, когда забыла снять лобный рефлектор и так поехала домой. Поняла не сразу, почему на меня люди на остановке косились. Опа! — звезда во лбу».

Психиатр:
«Я, отработав последний день, так долго пробовал открыть чужую машину, что вышел хозяин, радостно предложив поменяться авто, коли уж его старая «десятка» мне приглянулась».

Ортодонт:
«А после 3 дней подряд 12-часовой работы — звонить по телевизионному пульту не пробовали? Причем с полным набором номера, прикладыванием к уху и нетерпеливым ожиданием звука вызова…»

Мануальный терапевт:
«И мне пора в отпуск… Сегодня, садясь в такси, вместо названия улицы я сказал таксисту: «На кушетку, пожалуйста».

Невролог:
«После покупок в супермаркете расплатился картой, расписался на чеке и поставил свою печать! Кассирша охренела!»

Это, наверное, самая страшная тайна современной цивилизации. Мало кому хватит смелости публично заявить: «Хватит голого мяса! Я вовсе не хочу каждый день взбивать пыль на своей или даже чужой постели! И через день — тоже не хочу. Мне уже не интересно смотреть на женщин, потому что с них нечего снимать! Зачем эти сволочи, которые сидят в телевизионном пруду, интернетовом пруду и глянцевом пруду, так любят щекотать меня за яйца?! У меня есть много других интересов и желаний! Товарищ милицейский-полицейский, чего вы стоите, сделайте уже что-нибудь с этими озабоченными. Вы же видите — они нарушают мое право на неприкосновенность».

Стоит только кому-нибудь сказать нечто подобное, как его тут же обвинят в лучшем случае в гомосексуализме, в худшем — в импотенции. А импотенты — это самая дискриминируемая каста. Поэтому никто не говорит. Я первый. Знаете, как страшно?! Вот сейчас зажмурюсь и продолжу.

У меня все нормально. И с мужским здоровьем, и с сексуальной ориентацией, и даже с семьей. Я не маньяк и не ханжа. Я люблю свою жену, причем не только как мать моих детей. Я умею смотреть на хорошую женскую фигуру и желать ее обладательнице достойного жениха, особенно если фигура — не единственное, что девушка может предложить. Я даже могу, глядя на очередной проплывающий мимо кораблик в юбке, вздохнуть о чем-то таком, но только вздохнуть, потому что жена у меня строгая, чуть что — сразу наносит моральный ущерб.

Иногда я езжу в такие командировки, где нет телевизора, интернета и живых женщин, зато хватает свежего воздуха, тишины, деревьев и физических нагрузок. Эти поездки бывают долгими. И каждый раз я удивляюсь одному и тому же: никаких претензий моему организму «основной инстинкт» не предъявляет. Когда нет никаких внешних раздражителей, никто не сверкает кожным покровом, то половое уходит на второй план, уступая место человеческому.

Однажды я оказался в психушке и разговорился там с главврачом. Так получилось, что эта больница была вынуждена делить территорию с монастырем, поэтому интервью быстро перекинулось на тему воздержания: что это — норма или отклонение?

Ответ медицинского работника, который, несмотря на близость к монастырю, был далек от воцерковления, меня поразил. Он, то есть она сказала примерно следующее: потребность человеческих особей в сексуальном общении на сегодняшний день чудовищно преувеличена. Тот уровень сексуальности, который задается информационным пространством как норма, свойственен разве что людям больным, причем не только психически. Сексоцентризм сознания характерен, к примеру, для первой стадии туберкулеза, некоторых кожных заболеваний и даже проказы. Не говоря уже о том, что исключительно сильная потребность в сексе наблюдается у большинства пациентов психиатрических клиник.

— То есть творчество Высоцкого в той части, где «главврач Маргулис телевизор запретил», медицински верно?
— Это притом, что во времена Высоцкого был совсем другой телевизор. Мне даже страшно подумать, что будет с нашей маленькой больничкой, если хотя бы на час мы будем включать его в вечернее время. Про психическое здоровье тех, кто смотрит телевизор «на воле», я уже давно не думаю. Иначе сама сойду с ума.

После этого разговора я не перестал сидеть перед экраном и монитором, но невольно начал анализировать роль сексуального ингредиента в том информационном продукте, который мы потребляем, а также то, как потом это сказывается на нашем поведении. И пришел к выводу, что образ Ленина времен СССР — это дряблая старушкина грудь, по сравнению с тем, какое место в нашем сознании теперь занимают основные сексуальные символы.

Мы все живем во власти жесточайшей диктатуры. Это диктатура мягкой ягодицы. Диктатура большой груди. Диктатура длинных ног и коротких половых отношений.

Если кто-то хочет продать нам задорого что-нибудь ненужное, то на рекламном плакате он ставит рядом с этим ненужным полуголую бабу — и мы должны тут же бежать в магазин. И бежим.
Если ты хотя бы раз в месяц не снимаешь трусы с какой-нибудь новой женской задницы, значит, ты или нездоров, или не мужик. Нам дают это понять, и мы понимаем.

Рынок психического здоровья захватили недоделанные зигмундовы потомки. Голоса нормальных психиатров тонут в болоте «медийной медицины». «Семя в организме мужчины — это раздражитель, который нужно постоянно выплескивать!» «Регулярная внебрачная половая жизнь — лучшее средство от депрессии!» Любопытная деталь — сами авторы подобных мантр, как правило, имеют полный набор признаков импотенции: лицевой целлюлит, плешивые затылки, внушительные животы. Причина этого, на мой взгляд, в том, что если человек невоздержан, то он невоздержан во всем: в сексе, жрачке, бухле и медийном самолюбии.

А теперь попробуйте поговорить с каким-нибудь мускулистым, подтянутым доктором, у которого в кармане не купленная корочка общественно-дворовой академии, а честный государственный научный статус. Он объяснит вам, что склонность здорового организма к воздержанию — это даже не христианская доблесть, а медицинский факт. Мужчины с прекрасными физическими данными, находящиеся в наилучшей спортивной форме, меньше всего испытывают приступы желания срочно залезть в чью-нибудь постель. В Древней Греции обычным явлением было воздержание атлетов, и в наши дни спортсмены более других сдержанны по отношению к слабому полу.

Сильный, мужественный, состоявшийся мужчина не делает культа из секса, не является его рабом. Наоборот, он хозяин этого инстинкта, он знает, чего он хочет, кого он хочет и просто так своим семенем не разбрасывается. И только человек слабый — физически, психологически и статусно — позволяет себе считать потребность в размножении «основным инстинктом». Только у таких глаза все время рыскают в поисках голой ляжки, а руки постоянно тянутся не туда. Результат такой беспорядочной и бессмысленной сексуальной жизни — обоюдная деградация: и того, кто сверху, и того, кто снизу.

Когда-то очень давно, когда еще можно было мыслить головой, кто-то очень умный сказал: «В мужском организме есть маленький орган, который всегда голоден, если его пытаются удовлетворить, и всегда удовлетворен, если его держат в голоде».
Время быть мужчиной. Настоящим.

Например, вы сидите и едите борщ. Подходит человек. Он спрашивает:
- Что ты ешь?
Совершенно уверенно отвечаете:
- Борщ.
- Точно?
Если в этот момент вы посмотрели в тарелку – все, вы больны, у вас синдром. То, что вы ели именно борщ верно ровно настолько, что вас зовут вашим именем. Но в какую-то секунду даже не мысль, а тень от мысли пронеслась в голове: «Почему он спрашивает? Он что-то знает?»
- Ну, точно. Борщ. Он красный.
- Точно?
- Ну… не такой красный как обычно, но…
- Давай позвоним маме и узнаем, может быть, она сварила свекольник и теперь ты ешь его.

- Але, ма! Что ты вчера варила на ужин?
- Борщ, сыночек.
- А точно?

Если мама задумалась хотя бы на полсекунды – все, она тоже заражена. Вирус передается даже через телефон. Мама думает: «Или не борщ? Почему он спрашивает? Борщ же я варила в среду, а вчера рассольник. Или нет? Вчера борщ?»
- Позвони отцу, сынок. Я рано легла, а он поздно пришел, ел и точно знает.

- Алло, пап, слушай, что ты вчера ел дома?
- Ну борщ.
- Точно?
- Иди нахрен, точно!
Вот, ваш отец – здоров! А вы вокруг него – полные идиоты, которые тарелку супа съесть не могут без истерики.

Краткая предыстория.
Я купил новую машину 01 декабря 2013.
Меня дико раздражало, что брелок сигнализации постоянно на кочках бьётся о пластик панели в районе замка зажигания.
Честно говоря, я думал, что это особенность "бюджетных кроссоверов", и какое-то время ездил "как есть", пытаясь привыкнуть.
Ну не люблю я бренчание в машине, а тем более - в салоне, у меня под носом.

Новый телефон я купил в феврале 2014.
Естественно, сразу стал искать чехол для него или подсумок на ремень, что было бы гораздо удобнее летом, когда на тебе минимум одежды, и соответственно, карманов.
Чехол для телефона я покупал в Юлмарте.
Это электронный дискаунтер (интернет-магазин без витрины и продавцов), поэтому там товар зачастую дешевле, но заранее померять чехол не дают - товар выдаётся на руки только после оплаты.

Ну вот поэтому чехол и не подошёл.
Признаюсь - мой косяк.
Лень было найти и потискать вживую такой чехол до заказа его в Юлмарте.
Можно было поехать и вживую потискать в руках аналог где-нибудь в Евросети, но я (честно говоря) чота протупил.
Да и сам чехол обошёлся мне совсем недорого.

В результате я с этим чехлом поехал то ли домой, то ли на работу (не помню), а вскорости купил для телефона подсумок на ремень, который подошёл к моему телефону.
Чехол обошёлся мне недорого, а такую вещь пристроить в хозяйстве - недолго.
В итоге вторую проблему (с телефоном) я решил.

А сложив 2+2 я понял, как решить первую проблему (с брелоком).
Не мудрствуя лукаво, я сшил себе чехол для сигналки из обычного телефонного чехла:
- разрезал обычными ножницами чехол почти пополам (по имеющейся прямой линии),
- положил по паре согнутых вдвое ватных дисков под подкладку (согнутой прямой стороной - к намечающемуся шву),
- пришил обратно подкладку по линии разреза,
- чуть сузил швом проём в получившемся чехле, подогнав его под ширину брелока.
- всё, чехол для брелока сигнализации готов

Ниже фотки другого чехла, для маминой сигнализации.
Оказалось, что не только Рено, но и Киа "грешат" стучанием брелока о пластик панели.
Технология практически такая же, за исключением того, что в этот раз я не сгибал ватные диски - вторая часть телефонного чехла практически в два раза длиннее моей части, диски поместились полностью.
Ну оно так и надо - мой брелок короче и "толще", потому более длинную часть я отдал маме.

Собственно, фотки.

Традиционно, зажигалка Крикет здесь исключительно для сравнения размеров.
Ведь я бросил курить уже 125 дней назад



По два ватных диска с каждой стороны - за подкладку.



Пришиваем обратно разрезанную подкладку с каждой стороны.



Той же иголкой сужаем просвет в чехле до размеров брелока (чтоб чехол не слетал на тех же кочках).
У мамы брелок длиннее и тоньше, чем мой, поэтому такая диспропорция на фото.

"Я знал, что у меня не в порядке печень, потому что недавно прочитал проспект, рекламирующий патентованные пилюли от болезней печени, где описывались различные симптомы, по которым человек может узнать, что печень у него не в порядке. У меня были все эти симптомы.

Это поразительно, но всякий раз, когда я читаю объявление о каком-нибудь патентованном лекарстве, мне приходится сделать вывод, что я страдаю именно той болезнью, о которой в нем говорится, и притом в наиболее злокачественной форме. Диагноз в каждом случае точно совпадает со всеми моими ощущениями.

Помню, я однажды отправился в Британский музей почитать о способах лечения какой-то пустяковой болезни, которой я захворал, — кажется, это была сенная лихорадка. Я выписал нужную книгу и прочитал все, что мне требовалось; потом, задумавшись, я машинально перевернул несколько страниц и начал изучать всевозможные недуги. Я забыл, как называлась первая болезнь, на которую я наткнулся, — какой-то ужасный бич, насколько помню, — но не успел я и наполовину просмотреть список предварительных симптомов, как у меня возникло убеждение, что я схватил эту болезнь.

Я просидел некоторое время, застыв от ужаса, потом с равнодушием отчаяния снова стал перелистывать страницы. Я дошел до брюшного тифа, прочитал симптомы и обнаружил, что я болен брюшным тифом, — болен уже несколько месяцев, сам того не ведая. Мне захотелось узнать, чем я еще болен. Я прочитал о пляске святого Витта и узнал, как и следовало ожидать, что болен этой болезнью. Заинтересовавшись своим состоянием, я решил исследовать его основательно и стал читать в алфавитном порядке. Я прочитал про атаксию и узнал, что недавно заболел ею, и что острый период наступит недели через две. Брайтовой болезнью я страдал, к счастью, в легкой форме и, следовательно, мог еще прожить многие годы. У меня был дифтерит с серьезными осложнениями, а холерой я, по-видимому, болен с раннего детства.

Я добросовестно проработал все двадцать шесть букв алфавита и убедился, что единственная болезнь, которой у меня нет, — это воспаление коленной чашечки (в другом переводе - родильная горячка [примечание КоТэ]).

Сначала я немного огорчился — это показалось мне незаслуженной обидой. Почему у меня нет воспаления коленной чашечки? Чем объяснить такую несправедливость? Но вскоре менее хищные чувства взяли верх. Я подумал о том, что у меня есть все другие болезни, известные в медицине, стал менее жадным и решил обойтись без воспаления коленной чашечки. Подагра в самой зловредной форме поразила меня без моего ведома, а общим предрасположением к инфекции я, по-видимому, страдал с отроческих лет. Это была последняя болезнь в лечебнике, и я решил, что все остальное у меня в порядке.
Я сидел и размышлял. Я думал о том, какой интерес я представляю с медицинской точки зрения, каким приобретением я был бы для аудитории. Студентам не было бы нужды «обходить клиники». Я один представлял собой целую клинику. Им достаточно было бы обойти вокруг меня и затем получить свои дипломы.
Потом я решил узнать, долго ли я проживу. Я попробовал себя обследовать. Я пощупал свой пульс. Сначала я совсем не мог найти пульса. Потом внезапно он начал биться. Я вынул часы и стал считать. Я насчитал сто сорок семь ударов в минуту. Я попытался найти свое сердце. Я не мог найти у себя сердца. Оно перестало биться. Теперь-то я полагаю, что оно все время оставалось на своем месте и билось, но объяснить, в чем дело, я не могу. Я похлопал себя спереди, начиная с того, что я называю талией, до головы и немного захватил бока и часть спины, но ничего не услышал и не почувствовал. Я попробовал показать себе язык. Я высунул его как можно дальше и зажмурил один глаз, чтобы глядеть на него другим. Я увидел лишь самый кончик языка, и единственное, что это мне дало, была еще большая уверенность, что у меня скарлатина."